Тётя Марта рассказывала нам о том, что каждый из детей может стать богом. Нужно только выбрать, каким.

— Конечно, речь не идёт о больших, матёрых, всесильных богах. Всё-таки вы дети, — говорила она. — Но можно стать маленьким богом. Богом чего-то одного.

— Тётушка Марта, — подавал со своей кровати голос Боб, — а я могу стать богом птиц?

— Конечно, Бобби, — она одобрительно кивала мальчику. — Это — хороший выбор. А что ты будешь делать, когда им станешь?

— Я буду следить за тем, чтобы птицы не умирали от холода. И чтобы, когда они летят на юг или обратно, все долетали! И чтобы коты их не ловили. И…

И начинались планы, фантазии, споры.

— А я буду богом солнечного света! — Радостно кричала Эльза, сама рыжая, как солнечный лучик. Её веснушки несколько побледнели без любимых прогулок, но светиться девчушка не переставала. — Чтобы всем хватало солнышка и тепла, и было столько, сколько надо! Я слышала, в некоторых местах по полгода нет солнца. Там, наверное, очень грустно и темно…

Женщина гладила Эльзу по плечу, и глаза их улыбались друг другу. Ясный лучик хочет быть лучиком и в дальнейшем, что же тут удивительного…

— Лично я, — солидно басил Билли из своего угла, — считаю, что лучше бога Еды профессии не придумали. Можно будет есть всё, что угодно. И чтоб взрослые не думали, что мороженое — плохой обед. И чтоб животы после конфет не болели… и не толстеть!

— О, милый, не забудь навестить меня, — смеялась тётушка Марта. — Поговорим с тобой насчёт последнего, я буду очень рада. Кевин, а ты? Хочешь быть кем-нибудь?

Худенький серьёзный мальчик в огромных очках откладывал книгу. Он всегда казался взрослее, чем был на самом деле. Может быть, за счёт всегдашней своей серьёзности. Кевин редко участвовал в наших вечерних беседах с Мартой. Чаще всего он утыкался в очередную книжку.

— Я, тётушка, стал бы богом сказок. Так можно?
Мы затихали. Идея была интересной. Жалко, что не я придумал.

— Я бы узнавал, кому какие истории интересны, и подсовывал бы им книжки с такими историями… и сам бы иногда тоже их писал, разные сказки. Мои книжки назывались бы «Народными сказками» и не имели автора… такие есть, я видел.

Неудивительно, что он видел. Я, честно говоря, не знаю, какой бы книжки Кевин не видел. Такое ощущение, что он решил перечитать их все и в кратчайшие сроки. Мы раньше шутили над ним, мол, ты если не остановишься, то во взрослом возрасте читать будет нечего.

Но последнее время как-то перестали. Может, потому что богом стала основная заводила, Бетси. Ночью она как-то особенно сильно закашлялась, не могла остановиться. Медсёстры куда-то увели её, а наутро нам сказали, что Бетси достигла своей мечты. Она, помнится, хотела владеть человеческими снами. Говорила, что будет лечить людей от бессонницы и подобных вещей. Бетси всегда плохо спала.

Сразу после Бетси к нам подселили Седрика. Он совершенно не влился в компанию. Мрачный, немного старше нас и какой-то агрессивный. Седрик услышал как-то наши беседы с тётушкой Мартой и сказал, что тётушка, как и все взрослые, пудрит нам голову, и дети здесь не становятся богами, а просто умирают. И нечего выдумывать.

На следующий день его перевели в другую палату, а тётушка Марта вечером рассказала нам, что дети и впрямь умирают, но внешне, не всерьёз. Это такой своеобразный сон, благодаря которому мы обретём свои силы. В какой-то момент каждый из нас глубоко-глубоко заснёт. И проснётся уже не в теле ребёнка.

Мы с восторгом пересказывали это нашим родителям. Мама Эльзы почему-то плакала, когда та рассказала ей о своих планах. Отец Боба молча похлопал сына по плечу. Моя мать просила меня не торопиться с исполнением. Но как не торопиться?

Я очень ждал этого. Я так хотел стать Кошачьим Богом, что даже попросил Кевина, когда тот глубоко заснёт, написать про меня сказку. Про невидимого духа, который оберегает кошек и даёт им девять жизней. И переселяет души умерших котов в тела рождённых котят. Кевин сказал, что обязательно напишет. Надеюсь, написал.

А у меня всё никак не получалось совсем заснуть. Я старался читать или играть допоздна, чтобы потом сон был крепче, но неизменно просыпался наутро разочарованным. Персонал больницы при виде меня светлел глазами, перешёптывался. Как-то раз я услышал, как мой врач говорил тётушке, что это какой-то «неординарный случай, невероятная жажда жить». Мне было всё это не очень понятно, но маленько тревожило.

А в итоге меня взяли и выписали. Просто в один момент приехала мама, и так крепко обняла, что я понял — меня забирают домой. Я разревелся, как маленький. Как же мои кошки? Я сказал, что отказываюсь уезжать. Что мне нужно крепко заснуть и не проснуться. Что там меня ждут долгие препирательства с Бобом насчёт того, могут или нет мои подопечные есть его подопечных. Что Кевин вот-вот напишет про меня историю…

Тётушка Марта села передо мной и попросила посмотреть мне в глаза.

— Так получилось, — сказала она. — Так получилось, что ты не станешь богом. Зато станешь взрослым.

— Но это в сто раз хуже! — Выкрикнул я в отчаянии.

— Но это не помешает спасать твоих кошек, — улыбнулась тётушка.
— Столько, сколько захочешь.

Я недоверчиво хлюпнул носом и уставился на маму. У неё было странное лицо. Никогда такого не видел.

— И мы начнём прямо сегодня, — проговорила она неожиданно хрипло. — По дороге домой найдём для тебя первого котика.

Рино Рэй