Эта история, возможно, ничем особенным или необычным вас не поразит, но я хочу рассказать её хотя бы потому, что она произошла со мной и моими близкими. В тот вечер всё было, как и во многие другие мартовские вечера. Мой сын Гера играл у себя в комнате, а я рыскала по всемирной паутине в поисках неведомо чего. Случайно зашла на сайт Группы милосердия РДКБ, заинтересовалась разделом «Дети-сироты». Когда речь заходит о сиротстве, возникает щемящее чувство и хочется поскорее переключиться на что-нибудь другое, чтобы не одолевали муки совести. На нашей плане так много взрослых и сильных дядь и тёть, но почему-то они не в состоянии помочь маленьким людям, которые, словно раннее весеннее солнышко, пытаются пробиться к нам сквозь стену равнодушия и людского непонимания.

Моё внимание привлёк один мальчик. Его личико показалось мне очень знакомым и близким, хотя раньше я его никогда не видела. В эту минуту в комнату вихрем ворвался Герка и, взглянув на экран, удивлённо спросил: «Ой, мам, а где это я?» Так вот в чём дело! Двое мальчишек, совершенно разных и друг другу чужих, похожи, как два родных брата. У одного есть мама и папа, вкусная еда, интересные книжки и множество игрушек. Он любимец всей семьи, его балуют, холят и лелеют, и всё для того, чтобы он вырос самым-самым. У другого нет ни родителей, ни бабушек и дедушек, нет ровным счётом никого, кто потрепал бы его по вихрастой макушке и поцеловал ушибленную коленку. Ему не пели колыбельных, не качали на руках, и потому его улыбка не похожа на улыбку, которой одаривают нас наши дети, которая бывает только в беззаботном и счастливом детстве. А в остальном он точно такой же мальчишка, как и мой сын, лопоухий озорник и хулиган.

Мне захотелось во что бы то ни стало навестить этого мальчика, но в больнице сказали, что сейчас Саша у себя в детском доме, в Хабаровске, и скоро должен приехать. С этой минуты началась томительная пора ожидания: Сашин приезд несколько раз переносили — с марта на апрель, с апреля на май, — и всё это время я настойчиво писала редактору сайта Марине Насоновой и просила её информировать меня о происходящем. И вот наконец в середине июня от неё пришло долгожданное письмо: Саша приехал, приходите! Боже мой, Боже мой, что мне делать, что ему купить, что сказать, как прийти… Схватив дома двух плюшевых медведей, я на ватных, подкашивающихся ногах доехала до больницы. Мысленно пыталась представить себе нашу встречу — но, как это часто бывает, действительность не имела ничего общего с моими фантазиями.

Саша оказался очень маленьким, щуплым ребёнком, совсем не таким, как на фотографии в Интернете. Из-за болезни — у него был папилломатоз гортани — он очень тихо разговаривал, шептал. Наверное, каждая мать помнит тот момент, когда рождается её ребёнок, вот и я хорошо запомнила, как в нашей жизни появился Саша. Он мыл руки, стоя на цыпочках перед умывальником (не доставал до крана), ростом не больше четырёхлетки, хотя ему уже семь лет, в ярко-жёлтых колготках и синих шортиках. «Привет, — говорю, — а где твоё полотенце?» — «А у меня нету». Так мы и познакомились.

А дальше дни полетели один за другим. Герка жил с бабушкой и дедушкой на даче и ничего не знал. Мы с мужем каждый день проводили в больнице, играли с Сашей, читали ему, ходили гулять, потом мыли его и укладывали спать.

В больнице 29 июня справили его семилетие. Только в этот День рождения он уже не был сиротой, у него появились папа и мама, хоть он пока и величал нас по именам, появилась красивая одежда и свои игрушки, но самое необыкновенное — у него появился брат!

Гера встретил известие с восторгом. Из больницы мы уезжали в полном составе, и всё отделение, где лежал Саша, провожало его домой, в новую жизнь. В машине он ещё долго, даже когда больница скрылась из виду, махал рукой и говорил: «Прощай, больница!».

Впервые за семь лет переступив порог собственного дома, Санька не знал, что это такое и как себя вести. Он страшно перепугался, когда я зажгла газовую плиту, стал изо всех сил дуть на огонь, пытаясь его потушить, и кричал: «Пожар, пожар!». Сейчас, по прошествии этих месяцев, мне трудно представить, что мы так долго жили с одним ребёнком. И это несмотря на то, что время от времени наш дом напоминает руины после бомбёжки, особенно когда дети затевают какую-нибудь шумную игру. Дом ожил, и всё происходящее вокруг нас приобрело другой смысл.

Сейчас Саша заметно поправился, окреп и повзрослел. Летом они с Геркой научились кататься на велосипеде, и мы пообещали к следующему лету купить каждому «железного коня с двумя педалями» при условии, что они будут хорошо учиться и слушаться родителей. Саша ходит в школу, учит французский язык, любит рисовать. Кроме всего прочего, у него прекрасный музыкальный слух, и я надеюсь, что в музыкальной школе он будет лучшим учеником.

Рассказывать можно долго, поскольку каждый день Санька открывает для себя что-то новое — словно навёрстывает упущенное, то, чего ему когда-то недодали в детском доме. Не знаю, забудет ли он те первые семь лет жизни, но все мы надеемся, что в его сердце останется только доброе.

Елена Радионова