Just Do It!
Джаст ду ит!
Просто сделай это!

Девочка была такая худенькая, что смешные розовые плавочки с неё спадали. Тренер сделал замечание. Сказал, что нужно купить на будущее плавки поменьше, потому что эти «не уберегут от неожиданностей». Мама девочки виновато кивнула. Решили рискнуть и в этот раз поплавать так. Мама такая коренастая, но подтянутая, похожая на Наталью Варлей, в модном серебристом купальнике и резиновой шапочке «джаст ду ит» («просто сделай это»), с готовностью полезла в бассейн, в котором тренер уже учил мою трёхмесячную дочку нырять.

Худенькая девочка вдруг испуганно разрыдалась, горько и безутешно. Она не хотела плавать. Совсем. Мама уговаривала её попробовать, упоминая аргументы «бултых-бултых», «давай как рыбка» и «смотри, вон какая кроха плавает и не плачет». Но девочка закрыла личико ладошками и отрицательно качала головой. Несмотря на нежелание ребёнка купаться, «Варлей» всё-таки затащила девочку в воду.

Плач ребёнка перерос в истерику. Девочка рыдала, выгибаясь всем телом. Я поймала себя на раздражении. «Ну что за упрямая мамзель? — хмуро думала я про мамашу. — Ну видишь же, что ребёнок не хочет плавать, ну зачем насильно тащить? Чтобы она вообще воду возненавидела?» От орущей годовалой девочки и её суетливой мамаши было много шума, и моя Катюня вроде плыла с тренером, но всё время оглядывалась и таращила напуганные глазёнки в сторону беспокойной парочки. «Чёрт, — я окончательно насупилась. — Они и нам мешают плавать…»

— Попробуйте выйти, успокоить её на берегу и опять зайти, — предложил тренер. — Если не получится, то в другой раз. Не переживайте, денег я не возьму…

Мама вышла в предбанник с девочкой, плохо закутанной в полотенце.

— Ну вот что ты боишься?.. Мама рядом, водичка добрая… Мама твоя вон КМС по плаванию, всю жизнь в воде, ну что ты, бери пример, а? Ты уже большая девочка, два годика, уже надо смелой быть…

Я опешила. Два годика? Ого! Девочка явно отставала в развитии — она почти не говорила, и даже на ногах держалась пока неуверенно. Я ещё больше обозлилась на эту мамашу и с грустью думала о том, что она категорически не слышит своего ребёнка и вопреки всему упрямо делает дочку заложником своих слепых желаний и интересов. Она, видите ли, намечтала, что девочка будет чемпионкой по плаванию, и идёт к цели упрямым танком, не замечая очевидного сопротивления ребёнка.

Наверное, можно было бы ей сказать это, аккуратно как-то, вежливо, но совета у меня никто не просил, а потому я вздохнула, мысленно посочувствовав девочке, взяла с батареи тёплое, нагретое полотенчико и пошла встречать из воды мою крошечную чемпионку, с радостью покоряющую каждый вторник и четверг «морские глубины».

После плавания моя Катюня всегда зверски голодна. Я лов¬ко переодела её в сухое, высушила феном волосики и поудобней устроилась на кушетке — покормить ребёнка. В это время «Варлей» всё-таки затащила дочку в бассейн: я сквозь незакрытую дверь слышала плеск воды и негромкие команды тренера. Но потом девочка снова захныкала, мамаша принялась её уговаривать, девочка разрыдалась сильней, и решением тренера занятие было приостановлено…

И вдруг я услышала негромкий умоляющий монолог мамаши:

— Алиска, она же с задержкой сильной, видите. Ей два и два. Мы же когда её взяли только, она даже не знала, что такое ванна. Их там, в доме малютки, купали в корытцах, под краном подмывали. Она и ванну-то обычную дома боится. Но нам очень показано плавание. И дисплазия у нас, и мышцы слабенькие. Мы на массажики ходим активно, физиотерапию делаем, плаваем вот, кушаем хорошо, восстанавливаемся… Так что я завтра ещё раз попробую, вы не против?

Я сидела под дверью и сгорала от стыда за свои мысли и своё раздражение в адрес этой женщины. Господи, да эта мамочка, она же героиня! Она удочерила больную брошен¬ную девочку и упрямо тащит её в нормальную, здоровую жизнь, невзирая ни на что. Она борется за неё с полной отдачей, танковой прытью пробивая преграды, не замечая чужих косы¬х взглядов, не давая поблажек ни себе, ни ребёнку. Для неё не существует «не смогу» и «не полу¬чилось», существует лишь «потерпи» и «прорвёмся!» Многие всю жизнь хотят, но не могут решиться на такой поступок, а она — джаст ду ит! — взяла и сделала! А я смотрела косо и демонстративно хмурилась! Господи, как стыдно!

Я виновато переложила кстати заснувшую дочку в переноску. Прошла в душевые. Обычно мамочки, принимая душ после бассейна, сажают детей в специальный манеж, но Алиса особая девочка, плюс она сегодня не в настроении. Притворившись, что зашла случайно, я предлагаю мамочке:

— Хотите я подержу вашу девочку, пока вы в душ сходите?

— Правда? — обрадовалась «Варлей». — Это очень кстати. Спасибо вам. А то она всегда так плачет в этом манеже… Её Алиса зовут.

«Я знаю!» — хотела сказать я, но не стала: пусть она не знает, что я случайно подслушала её разговор.

Я взяла Алису на руки. Она трогательно и доверчиво обняла меня худенькой ручонкой за шею, а второй сразу стала играть с заколкой, которой были перехвачены мои волосы. Заколка была интересная, с бубенчиками и разноцветными кругляшками.

Я с готовностью стянула её с волос, протянула девочке.

— Это тебе. Подарок. Смотри! — я пригладила её влажные волосики, собрала их в хвост и закрепила заколкой.

— Касива? — спросила девочка.

— Очень, — с чувством ответила я. Мы легко нашли общий язык. Спустя пять минут из душа вышла замотанная в полотенце мама.

— О, сорока моя, уже заколку у вас выпросила? — засмеялась она.

— Если вы не против, я подарю ей эту заколку? Она новая совсем, сегодня впервые надела… Смотрите, как ей понравилось!

— Да ну что вы, неудобно…

— Всё очень удобно!

Мне не хотелось отпускать Алиску. Она совсем доверилась мне, трогала моё лицо ладошками, а я притворялась, что каждое её прикосновение имеет свой звуковой маркер:

— Нось! — радовалась Алиса, хватая меня за нос.

— Пиу-пиу! — Сётьки! Вжик-Вжик! — Газки! — Хлоп-хлоп!

Алиса заливисто хохотала, обнажая смешные зубки с крохотной щербинкой посередине. Мама спешно переоделась и протянула руки забрать дочь:

— Спасибо вам огромное. Прямо выручили меня…

Я нехотя отдала Алиску маме. Мне захотелось обнять их обеих. Сказать «Варлей», какая она невероятная молодец, спортсменка, комсомолка и просто красавица. Сказать, что она настоящий герой, каждый день совершающий большой подвиг для маленького человечка. Что на таких, вдохновлённых материнством женщинах, держится этот мир. Что добро, которое она творит под видом обычной повседневной жизни, обязательно воздастся ей в виде смеха её дочери и их совместного счастья. Что пусть ей хватает сил на её несломленность и упрямство — от них зависит так много в судьбе её малышки! И вообще, что это очень здорово, когда твоя жизнь по самую макушку наполнена настоящим смыслом, и нет на свете ничего более правильного и дорогого, чем это выбор — жить для вот такого вот хрупкого, златокудрого ангелочка в трогательных розовых плавочках…

Я открыла рот и сказала всё вышеупомянутое одной фразой:

— Знаете, она так на вас похожа!..

— Да? — мама резко обернулась и смущённо покраснела.

— Правда? Вы правда так думаете?

— Конечно! Я сразу обратила внимание, что вы очень похожи…

— Дело в том, что… — она, по-видимому, хотела признаться, что Алиса приёмная, но я ей не дала, остановила, перебила.

— Да это же сразу видно — мамина дочка! Вы же как две капельки воды! Две красотки!

— Спасибо, — мама улыбнулась и будто по-новому с восторгом посмотрела на свою Алиску. — Ну, помаши тёте ручкой и пойдём, я теперь тебя сполосну…

Я весело машу девочке в ответ. Удачи тебе, Алиса, в твоём жизненном заплыве. С такой мамой тебе никакой шторм не страшен! Ты только обнимай её почаще своими хрупкими веточками-ручками, трогай её нось, лот, газки, и говори ей на уски: «Мама, я тебя люблю!» И тогда у твоей мамы всегда будут силы, чтобы любить тебя сильно-сильно, и чтобы горы свернуть, и реки вспять повернуть, если понадобится. Ты только обнимай её, Алиса… Джаст ду ит…

Ольга Савельева,
из книги «Бочонок Мёда для Сердца»